Вот почему и на будущее осталось: не исключать исполнителей…
Вот почему и на будущее осталось: не исключать исполнителей ателлан из их триб и допускать их к военной службе как непричастных к ремеслу игрецов. Об этом первоначальном происхождении игр я счел своим долгом упомянуть, говоря о делах, что произросли из ничтожных семян, дабы ясно стало видно, от сколь здравых начал ныне дело дошло до безумной страсти, на которую едва хватает средств и в могучих державах».
В наши дни считается, что слово «фесценнинский» произошло от fascinum, одного из многих наименований фаллоса. Фесценнинские песни распевали хлеборобы и виноградари во время праздника урожая или молодого вина, когда устраивали процессии, везя на повозке изображение фаллоса (символ плодородящих сил природы). Подобные представления, проводившиеся с недобрыми намерениями и сопровождавшиеся известными песнями, закон решительно запрещал. (В Германии подобные песни и в наши дни исполняются под окнами вредных соседей – их называют «кошачьими концертами».) Важно заметить, что из слов Ливия ясно видно этрусское происхождение всех этих песен-сценок: еще один из бесчисленных долгов Рима перед Этрурией.
Эти мимические представления (близко родственные танцам и в большей или меньшей степени опирающиеся на чувственность для создания эффекта) можно разделить на три вида: 1) ателланы; 2) мимы; 3) пантомимы.
Ателланы (fabulae Atelannae) представляли собой грубые фарсы южноиталийского происхождения, названные по имени городка Ателла в Кампанье. В Риме они появились вскоре после войны с Ганнибалом и исполнялись обычно на осканском языке, славившемся изобилием грубых слов и грязных выражений и впоследствии превратившемся в вульгарную римскую латынь. Сами фарсы всегда были грубыми и жестокими, особенно при обращении к сексуальным темам. Их персонажи представляли собой устойчивый набор типажей из общественной и семейной жизни – старый глупец Папп (современный Панталоне), вечно голодный Паразит, романтичный Влюбленный, Мужик, у которого в его отсутствие соблазняют жену, суровый Учитель, не расстающийся с розгами, фиглярничающий Шут. Первоначально представлявшие собой не более чем импровизации в исполнении бойких на язык любителей, ателланы постепенно трансформировались (около 100 года до н. э.) в «литературные ателланы». Эта новая форма представляла собой фарс со связным сюжетом, впрочем не менее грубый, чем прежде. В этом жанре писали такие авторы, как Помпоний и Новий. Ателланы исполняли после трагедий (которые назывались exodium), точно так же как в Греции после трагических трилогий показывали сатирические пьесы, пусть и намного более изящные, чем ателланы. Среди множества тем и персонажей ателлан были и эротические – Проститутка, Девушка на сносях, Сутенер. Для нас важно и интересно отметить, что для сюжета этих пьес использовались прелюбодеяние, инцест и гомосексуальность – вот вам и прославленная «моральная чистота» ранней Римской республики (см. особенно: Риббек. История римской поэзии, i, 215). К несчастью, до нас дошли лишь отрывки ателлан, и нам неизвестен в точности сюжет ни одной из них.
Примерно в эпоху Цицерона с ателланскими фарсами стали соперничать мимы и в конце концов вытеснили их, особенно во время империи, когда мимы сменились пантомимой. Что такое мимы? По названию видно, что пришли они из Греции. «Мимос» по-гречески означает «имитация», то есть они имитировали реальную жизнь. Актеров также называли mime, откуда и происходит современное слово «мимический». Сами мимы представляли собой достоверное воспроизведение грубых и нелепых ситуаций и характеров; от своего источника они отличались «грубым реализмом и неуклюжими непристойностями» (Риббек). Из греческих городов Южной Италии мимы постепенно проникли в Рим, где начиная с 238 года всегда исполнялись на праздник Флоралий. Актеры не носили маски. Женские роли исполнялись женщинами, которым в конце представления приходилось появляться частично или полностью обнаженными, из чего достаточно ясно просматриваются направленность и характер мимов. У Овидия («Скорбные элегии», ii, 497) мы найдем некоторые откровенные свидетельства об этих фарсах. Обычной их темой были «греховные интриги жен», следовательно, среди характерных персонажей были жена-прелюбодейка, ее служанка-наперсница, любовник и обманутый муж.