Среди литературных произведений времен Нерона…
Среди литературных произведений времен Нерона выделяются драмы Сенеки, хотя неизвестно в точности, он ли – их автор. Все они являются переработкой греческих сюжетов, но стиль, в котором представлены эти сюжеты, столь интересен, что мы не можем не упомянуть их в нашей книге.
Почти во всех этих драмах содержатся эротические сцены, но наше внимание в первую очередь привлекает не это, а скорее тот факт, что их автор (кто бы он ни был) не упускает ни одной возможности для описания всевозможных ужасов и жестокостей. Аудитория, услаждавшая себя кровавыми представлениями в амфитеатрах, с удовольствием внимала и высокопарным рассказам о несдерживаемых страстях и диких зверствах. Фундаментальный контраст между возвышенным и благородным духом греков времен Перикла и развращенностью подданных и придворных Нерона нигде не проявляется так отчетливо, как при сопоставлении творений Софокла и Еврипида с тем, как эти же самые сюжеты представлены у Сенеки. Несколько примеров позволят читателю получить представление об обсуждаемых сочинениях.
Например, возьмем «Медею». Из легенды о Медее Еврипид сотворил одну из наиболее утонченных и захватывающих трагедий. А как обошелся с ней Сенека? Сюжет его трагедии почти идентичен еврипидовскому. Но какие подробности он прибавляет! Как мы знаем, Еврипид мастерски изобразил конфликт в материнском сердце. У Сенеки брошенная жена превращается в разъяренную фурию, ужасно отомстившую своему неверному мужу: сперва она убивает одного из своих детей на сцене; затем, когда ей пытаются помешать, забирает его тело и последнего ребенка в колесницу, запряженную драконами; там она убивает оставшегося ребенка, швыряет трупы рыдающему мужу и исчезает.
В «Федре» пересказывается та же легенда, что и в еврипидовском «Ипполите», но в сниженном ключе. Кормилица произносит риторический монолог в стоическом духе (195):
Эти напыщенные аргументы еще сильнее оттеняются отвратительными риторическими описаниями кошмарных сцен. Вот отрывок из речи посланца, рассказывающего о смерти невинного Ипполита (1093 и далее):
Наконец, расчлененные и окровавленные останки Ипполита приносят на сцену, и вождь хора дает указания, как их собрать вместе.
Риббек называет ужасающую трагедию «Фиест» «повествованием о сердце самого римского народа». С чудовищной подробностью в ней описывается не только убийство детей Фиеста, но и их расчленение и приготовление из них обеда для ничего не подозревающего отца. Нет никакого смысла приводить цитаты из этой безвкусной и отталкивающей пьесы. Однако то же самое характерно и для всех этих трагедий. Например, в «Безумном Геркулесе» герой убивает своих детей на глазах аудитории. В «Эдипе» Иокаста, мать и жена Эдипа, закалывается на сцене, а посланец с ужасающим реализмом рассказывает, как Эдип вырвал себе глаза своими же руками; точно так же в другой пьесе он рассказывает о мучениях и агонии Геркулеса.