Она жила со своей матерью и сестрой в знаменитом…
Она жила со своей матерью и сестрой в знаменитом квартале Субура (iv, 7, 15). Поэт рассказывает нам, что (ii, 14)
Он приносит жертву Венере, когда его любовница дарит ему целую ночь. Его отношение к Цинтии в целом выражается в элегии ii, 32, 29:
Удивительно ли, что Цинтия часто становилась объектом злобных сплетен? К несчастью, они были более обоснованными, чем предполагает Проперций. Ему хватало причин для ревности, когда она отправлялась в Байи, знаменитые своими свободными нравами, или ходила в храмы, которые, как мы говорили выше, зачастую служили местом свиданий и ухаживаний. Ее даже можно было купить за деньги (ii, 16):
Была у нее в том числе и интрижка с богатым претором.
Конечно, она получила разностороннее образование, что отличало женщин ее типа от респектабельных матрон. Она не только умела танцевать, петь, играть на лире, как и подобные ей женщины, но способна была и на поэтическую критику и, разумеется, сама сочиняла стихи:
Говорит Проперций в элегии iii, 20.
О ее облике нам мало что известно. Очевидно, она принадлежала к женщинам гордого и доминирующего типа, так как поэт часто подчеркивает бесчувственность Цинтии в любви, называя ее dura puella («жестокая девица»). Она была очень независима: могла на публике появляться в тонких прозрачных одеяниях, могла кататься по Аппиевой дороге, сама управляя лошадьми (iv, 8). Когда любовник не угождал ей, она давала волю яростным вспышкам гнева, но все это только усиливало страсть поэта. Многие его строки звучат так, словно ему были свойственны мазохистские черты, например (iii, 8):
Сам Проперций в любви был весьма женственным (в обычном смысле слова), например (ii, 5):
Такова любовь Цинтии и Проперция. Она – гордая любовница, и его счастье заключается всего лишь в наслаждении ее благосклонностью, пусть она и не обещает вечной любви. И он принимает дар счастья почти что смиренно, в то время как случаи его неверности доводят ее, несмотря на ее собственное вероломство, до крайнего гнева. Поэт с большим реализмом описывает подобную сцену: из нее истинный характер их любви виден яснее, чем из любых наших объяснений (iv, 8). Цинтия на некоторое время уехала, хотя, как верно заключает поэт,