ПОВИВАЛЬНАЯ БАБКА (ПОВИТУХА, БАБКА-ПУПОРЕЗКА)
Женщина, принимающая роды и ухаживающая за роженицей И новорожденным в первые дни после родов.
Отношение к П. б. характеризовалось двойственностью. С одной стороны, она пользовалась всеобщим уважением в деревне и занимала высокое положение в крестьянском обществе как главное действующее лицо родинного обряда: От умелого проведения его во многом зависела судьба новорожденного и роженицы. С другой стороны, повитуха благодаря своей профессии была связана с потусторонним миром и выполняла посреднические функции, принимая новорожденного и выполняя необходимые действия, чтобы удержать его в мире людей. «Пограничное» положение бабки проявляется и в том, что она не только встречала, но и провожала человека в «иной» мир; например, в Калужской губ. покойников обмывали именно повитухи.
Особый статус П. б. требовал, чтобы она обладала определенными качествами. Как правило, ею была немолодая женщина, не имеющая уже месячных очищений, безупречного поведения, нередко вдова. Девушка или бездетная женщина не могла быть повитухой. П. б. предписывалось сохранять верность своему мужу, так как измена грозила, по представлению крестьян Пензенской губ., смертью принятых ею детей, а во Владимирской губ. полагали, что в этом случае родятся мертвые или косолапые младенцы. На юге России все повитухи постились по понедельникам — «поне — дельничали», чтобы при родах «рука была легче». Каждая П. б. обладала многими знаниями, в первую очередь заговорами, так как одной из основных ее функций была защита новорожденного и роженицы от нечистой силы.
В некоторых локальных традициях за помощью к повитухе обращались задолго до родов и даже еще до зачатия. Так, во Владимирской губ. П. б. угощала на свадьбе молодых молоком с ягодами брусники, черники или черемухи, «чтобы дети белые и румяные были». Там же был распространен обычай «благословения горбушки»: приглашали бабку, которая благословляла хлебные корки и горбушки, их
Должна была съесть молодая женщина, чтобы родить мальчика. В период беременности повитуху иногда приглашали помогать будущей матери советами и оберегать магическими приемами: «повитуха к ней [беременной] придет, молитву прочитает, чтоб та подмела чисто-чисто, чтоб сора совсем не было, чтоб и младеня чистым был»; «…повитухе поклонись, она тебе капусту давать будет. Капуста белая, и детки белыми будут».
На Русском Севере П. б. призывали тотчас после родов. Заранее или в момент рождения ребенка ее приглашали только в случае первых или трудных родов. В южных губерниях за бабкой обычно посылали, когда начинались родовые схватки. Само приглашение повитухи носило ритуализован — ный характер — обычно муж роженицы приходил к П. б. ночью, чтобы уберечься от сглаза, цель своего посещения он объяснял обиняками, не произнося самого слова «роды», а употребляя какой-либо эвфемизм, например — «жена ногу сломала». Отказ «бабничать» считался непростительным грехом; в Саратовской губ. верили, что повитуха в этом случае окаменеет. Функция П. б. состояла в том, чтобы «всеми силами как можно более ускорить даже самые нормальные роды». Она водила женщину по комнате, мяла живот, встряхивала, опрыскивала водой с наговором, окуривала ее дымом от ниток, тайно взятых из сарафана другой женщины, развязывала на одежде все узлы и открывала двери, сундуки, печную трубу, крышку в подполье и т. п. Если ребенок находился в неправильном положении, то повитуха пыталась руками исправить его положение или подвешивала роженицу за ноги к матице. В такой момент она обращалась за помощью к Пресвятой Богородице, свв. Зоси — ме и Савватию, Анне-пророчице, Кузьме и Демьяну. Наиболее часто в заговорах звучало имя главной покровительницы и помощницы при родах — «бабушки Соломониды». По народным представлениям, Саломия совершала все те действия с младенцем Христом, какие должна была выполнять повитуха.
При выходе детского места П. б. приступала к «отбабли- ванию»: отрезала несколько волосков из косы матери, перевязывала ими пуповину у живота младенца, на некотором расстоянии делала другой узел и перерезала пуповину. В некоторых местностях считали, что от места перевязывания пуповины зависит величина сексуальной силы человека: чем ближе к животу, тем она больше. Пуповина давала начало половой идентификации ребенка: девочке ее отрезали на веретене, прялочном донце, челноке от ткацкого станка, чесалке, мальчику — на топоре и других «мужских» предметах. Детское место, прежде чем его «похоронить», повитухи мыли. На Русском Севере и в Сибири это объясняли тем, что «ведь на том свете заставят его есть». Закапывали его, предварительно обернув вместе с хлебом, иногда яйцом, во дворе, под баней, в огороде и т. п. В Орловской губ. место захоронения зависело от пола новорожденного: если мальчик, то зарывали во дворе, где стоит лошадь, если девочка—у ворот двора.
После «отбабливания» повитуха приступала к правлению тела новорожденного и его матери: вытягивала руки и ноги, массировала тело, сдавливала голову. Младенцу вытягивала пальцы рук и ног, сдавливала двумя пальцами нос, чтобы не был широким, с той же целью сжимала девочке половые органы. Все эти действия были вызваны уверенностью в том, что «все косточки новорожденного поломаны при выходе из материнского лона». Правленье младенца сопровождалось пареньем его в бане в течение трех дней (архаическое значение слова «банить» — «повивать ребенка»).
После правленья младенца гадали о его будущей жизни. Приметой долгой жизни считали громкий и долгий плач, а богатство в будущем предвещали многочисленные родинки на теле новорожденного. Первую одежду для младенца приготавливала бабка, которая состояла обычно из «перематки» — полотна с отверстием для головы. При пеленании она произносила заговор с благопожеланиями здоровья, талантов, разума, красоты и пр. На плечи повитухи ложилась также забота о кормлении матери с новорожденным до обряда крещения. Ребенку она давала соску из конфеты, разжеванного хлеба, чтобы «захлебить его, чтобы на хлеб пошел». Роженицу угощала хлебом, толокном, квасом, пивом, яблоками, капустой и другой, преимущественной кислой, пищей.
Рядом с роженицей повитуха остается до обряда «размывания рук» (см. Роженица). Чтобы уберечь мать и ребенка от нечистой силы, она посыпает ребенка солью с наговорами, время от времени крестит окна, двери, голову роженицы и младенца, ставит у постели сковородник, кочергу или ухват от сглаза.
В праздновании крещения ребенка — крестинах (обычно на третий или восьмой день после рождения) не последнюю роль играла П. б.: она купала и пеленала младенца до крещения, давала напутствие кумовьям, готовила стол, кушанья (кашу), с ней советовались об имени ребенка. В некоторых губерниях, например в Калужской и Олонецкой, в церковь новорожденного везла повитуха с кумовьями, при этом она держала его до купели во время крещения, а после передавала крестной (см. Крестины).
В случае необходимости, если ребенок был слабый, повитуха могла его крестить сама: она трижды поливала его водой со словами: «Во имя Отца, во имя Сына, во имя Святого Духа. Аминь». На юге России повитуха произносила вслух известные ей имена святых, на произнесении какого имени младенец подаст голос, именем того святого его и нарекали. До тех пор пока П. б. не «размоет руки» с роженицей, ей не разрешалось принимать роды. В Сибири выполнение этого обряда мотивировалось нежеланием повитухи «на том свете мараться во всем этом, в водах и кровях». В Ярославской губ. «размывание рук» производили для того, «чтобы кто-либо не сделал зла бабке или родильнице или чтобы смыть зло». В Орловской губ. повитуха после «размывания рук» втыкала несколько прутьев из обрядового веника в щель избы как можно выше, чтобы «ребята высоко росли».
Связь между П. б. и принятым ею ребенком, по поверью, сохранялась на протяжении всей жизни и даже на «том свете». Так, первая стрижка младенца в южнорусских губерниях проходила в доме повитухи, причем она первой состригала прядку волос со словами: «Сколько у тебя на головке волос, столько бы тебе и расти». Во Владимирской губ. бабка играла особую роль в отлучении ребенка от груди. Если ребенок плакал, когда у него отбирали грудь, то в дом приглашали повитуху и она «вечером сажала его на колени… брала в руки полено и говорила: „Как дерево не тоскует без леса, так чтоб и раб Божий Феденька не тосковал бы о грудях. Аминь!"». Когда ребенок делал первые шаги, нередко приглашали бабку, чтобы она совершила обряд «перерезания пут»: ножом водила по земле между ног младенца для разрезания воображаемых пут и желала ему быстрой ходьбы. Повсеместно повитуху приглашали на свадьбу «внуков», угощали на Масленицу, 26 декабря / 8 января, на второй день Рождества, отмечали специальный праздник в честь повитух (см Бабьи каши).
Повитуха не только принимала роды, но и лечила болезни, связанные с деторождением: «Она по всем женским и мужским болезням помощь оказывала, чтоб дитев родить могли». В то же время к повитухе обращались и для того, чтобы избавиться от деторождения, верили, что она может навести импотенцию или бесплодие.
После смерти, согласно мифологическим представлениям, на «том свете» повитухи носили «пупы» принятых ею детей в фартуке. В южнорусских губерниях женщины, у которых она повивала, обматывали ее руки лентами, чтобы на «том свете» умершие младенцы ее узнали по ним и стали прислуживать ей.
1. Добровольская В. Е. Институт повивальных бабок и родильно — крестильная обрядность (по материалам экспедиций 1994—1997 гг. в Судогодский район Владимирской области // Родины, дети, повитухи в традициях народной культуры. М, 2001; 2. Кабакова Г. И. Золотые руки // Philologia slavica (К 70-летию академика Н. И. Толстого). М., 1993; 3. Листова Т. А. Русские обряды, обычаи и поверья, связанные с повивальной бабкой (вторая половина XIX — 20-е годы XX в.) // Русские: Семейный и общественный быт. М„ 1989; 4. Архив РЭМ, ф. 7, on. 1.
Д. Баранов