ПОЦЕЛУЙ

Элемент этикетного, ритуального и сексуального поведе­ния человека. В русском обиходе П. были общепринятым знаком выражения симпатии, дружбы, любви, верности, ува­жения, почтения и прощения. Они символизировали поже­лание счастья, здоровья, полноты жизни, плодородия. Слово «П.» происходит от древнерусского «цЪль», которое обозна­чает «исцеление». Такое представление о П. в опосредо­ванной форме сохраняется до сих пор. Мать целует ушиб ребенка, чтобы снять боль, исцелить, утешить его.

С давних пор на Руси П. был наиболее распространенной формой приветствия при встречах и при расставаниях, он воспринимался как высшее проявление уважения, любви и симпатии. П. обменивались, как правило, взрослые люди одного пола, состоявшие в браке и хорошо знакомые. Обмен П. происходил по-разному: мужчины обычно обни­мались, похлопывая по спине руками, целовали друг друга в темя или трижды в обе щеки; женщины заключали одна другую в объятия и целовались в щеки. Ритуал сопровож­дался благожелательными словами, произносившимися меж­ду П.: «здравствуй», «будь здрав», «здоровинько тебе», «ра­дости тебе». Приветственные П. между мужчиной и женщи­ной, парнем и девушкой считались неприличными, так как существовало поверье, что через них передается сексуаль­ное влечение.

П. использовался как способ выражения почтения к че­ловеку, занимающему более высокого положения или чин. В этом случае целовали руку, плечо или ногу. Крестьяне обычно целовали барину кисть руки, а дворовым, более при­ближенным к барскому дому, «дозволялось целовать в пле­чико». В дворянском быту не существовало таких строгих ограничений в ритуале П. и мужчина целовал женщине руку, поддерживая ее кисть одной рукой, а если хотел вло­жить в П. особую нежность или признательность, то держал ладонь женщины обеими руками. П. ноги в народном быту имел место лишь в экстремальной ситуации, когда необхо­димо было выразить высшую степень почтения и подчине­ния, но при этом не находилось иного способа. Выражение «я буду ноги твои целовать», как проявление высшей благо­дарности, бытует до сих пор.

Традиция целования руки, плеча, ноги возникла в древ­ности. В средневековой Руси существовал особый обряд, по которому иностранные послы должны были «подойти к руке» государя. А. Олеарий, посетивший Московское госу­дарство в XVII в., так это описывал: «Его царское величество сделал знак государственному канцлеру и велел показать послам, что он жалует их — позволяет поцеловать ему руку. Когда они один за другим, стали подходить, его царское вели­чество взял скипетр в левую руку и предлагал каждому, с лю­безною улыбкою, правую свою руку: ее целовали, не трогая ее, однако, руками» (4, с. 312). При этом А. Олеарий заме­чает, что послам была оказана высокая честь и что царь никогда не удостаивал ею послов из мусульманских стран.

П. выражали также признательность: в русских северных деревнях был широко распространен обычай, по которому хозяин дома в благодарность за появление гостя на празд­нике разрешал ему поцеловать свою жену. П. сопровождал­ся ритуалом: хозяйка подносила гостю чарку вина или пива, он выпивал, вытирал губы поданной ему ширинкой и затем уже целовал хозяйку в губы. Обычай, досконально разрабо­танный, пользовался популярностью в среде русских бояр XVI—XVII вв. Г. Котошихин, живший в середине XVII в., во время правления Алексея Михайловича, писал: «Обычай же таковой есть: перед обедом велят выходити к гостем челом ударить женам своим. И как те их жены к гостем придут и станут в палате или в избе, где гостем обедать в большом месте, а гости станут у дверей, и кланяются их жены малым обычаем, а гости женам их кланяются все в землю; и потом господин дому бьет челом гостем и кланяется в землю же, чтобы гости жену его изволили целовать, и наперед, по про­шению гостей, целует свою жену, потом гости един по еди­ному кланяются женам их в землю ж, и пришед целуют, и поцеловав отошед, потом же кланяются в землю, а та, кого целуют, кланяется гостем малым обычаем; и потом того господина жена учнет подносити гостем по чарке вина двой­ного и тройного, с зельем…» (2, с. 147—148).

Этот обычай часто описывали в своих произведениях ино­странцы, побывавшие в Русском государстве. Посол Павел Алеппский, например, был очень смущен, когда ему при­шлось целовать в уста (вместе с другими гостями) жену зна­комого боярина. При этом его более всего поразило то, что Муж стоял с ней рядом, не выражая беспокойства по этому поводу. Другой иностранец, А. Олеарий, писал о том, что поцелуйный обряд — величайший знак почета и уважения, оказываемого русскими людьми гостю.

В русском быту П. являлся обязательным элементом мно­гих обрядов. В свадебном обряде невесте и жениху полага­лось целоваться во время главного свадебного пира после вен­чания. Это происходило в виде своеобразной игры, исполь­зующей специальные речевые формулы. Обычно молодым кто-нибудь говорил, что вино в стакане горькое и его следует подсластить. В ответ молодожены просили «показать им до­рожку», после чего все брачные пары, сидевшие за сто­лом, целовались друг с другом, а затем уже жених и невеста. В некоторых местных традициях невеста «вызывала на цело­вание» по очереди всех родственников жениха, а потом свою родню. Каждому она подносила по чарке вина, а тот, выпив, говорил: «горько». Молодым следовало «подсластить вино», то есть поцеловаться. На «подклете», в брачной комнате, также совершались ритуальные П. Так, в северных деревнях Европейской России жена должна была П. попросить у мужа разрешения его разуть, вместе с тем муж требовал от жены П., прежде чем разрешить ей лечь на постель.

На северных территориях России был распространен обычай чествования молодоженов во время Масленицы. Каждый желающий мог остановить молодоженов во время катания на лошадях и попросить их «посолить рыжиков» — поцеловаться. Молодожены выходили из саней и целовались до тех пор, пока зрители не замолкали. После этого молоду­ха кланялась собравшимся людям и говорила: «Не осудите, люди добрые!» П. во время свадебного обряда содействова­ли закреплению брачного союза, объединяли родственников жениха и невесты, помогали установить взаимную симпа­тию, а между женихом и невестой обоюдное влечение.

В родинной обрядности П. матери следовал сразу за по­явлением ребенка на свет. Повитуха подносила его к мате­ри, та внимательно смотрела ему в глаза, а затем целовала в щеку. Считалось, что это укрепляет связь матери и ребен­ка и делает их любовь вечной и крепкой.

П. также скреплялось прощание с умирающим челове­ком. Услышав о приближающейся смерти родственника или соседа, каждый считал своим долгом «отдать ему свой прощальный поцелуй». Пришедший целовал умирающего в губы и просил простить за все причиненные ему обиды. Перед выносом покойника из дома также подобает поце­ловать его в лоб или в иконку, лежавшую на груди. В этих П. в единое целое соединялось прощание, «прощение» и утверждение вечной любви. П. как знак прощения и при­мирения фигурировали в воскресенье перед Великим по­стом — прощеное воскресенье, когда, по обычаю, младшим полагалось просить прощения у старших, а подчиненным — у вышестоящих. По ритуалу, младший кланялся в ноги и говорил: «Прости меня, Христа ради, если в чем согре­шил против тебя!» На это старший отвечал: «Прости меня, Христа ради, если в чем согрешил против тебя!» На это старший отвечал: «Меня прости, Христа ради!» После этого они должны были три раза поцеловаться.

П. включались также в церковные обряды: венчания в православном храме, погребения, крещения и исповеди. Святое целование происходит также и в Пасху после заут­рени, когда все верующие люди обмениваются крашеными яйцами и словами, которыми приветствовали друг друга уче­ники Иисуса Христа в день его воскресения: «Христос вос­кресе!» и «Воистину воскресе!» Обычай пасхального цело­вания утверждал равенство людей перед лицом всеобщей радости — воскресения Иисуса Христа.

В России с давних пор было широко известно целование сакральных предметов, таких как крест, икона, хлеб, земля. Крест, в том числе и нательный, обычно целовали, когда приносили присягу на верность или давали ответственное обещание. Иностранцы, посещавшие Русское государство в XVI—XVII вв., говорили, что крестное целование «равняется у них (русских) клятве и почитается столь святым делом, что никто не дерзнет его нарушить или осквернить лож­ным показанием» (5, с. 59). Нарушение крестного целования считалось оскорблением и, естественно, не одобрялось об­щественным мнением. Крестоцелование широко применя­лось в русском быту, хотя и не одобрялось православной церковью, которая считала его грехом и язычеством.

Характерной чертой православной обрядности было цело­вание икон. Иконы целовали не только в храме, но и во время обрядов, исполнявшихся в домашних условиях. Цело­вание иконы происходило во время родительского благосло­вения, когда кто-либо уезжал на долгий срок из дому или, наоборот, возвращался, кроме того, иконы целовали во время клятвы. Целование хлеба совершалось в тех же слу­чаях, что и иконы. Русская пословица говорит: «Наперед икону целуй, там отца и мать, а там хлеб-соль». Землю це­ловали при возвращении домой после долгого отсутствия или перед смертью. Для этого старик выходил в поле, кла­нялся на все четыре стороны и целовал, стоя на коленях, землю-мать. Посредством целования человек приобщался к святыне, и ее святость частично передавалась ему.

Литература:

1. Байбурин А. К, Топорков А. Л. У истоков этикета. Л., 1990; 2. Котошихин Т. О. России в царствование Алексея Михайловича. СПб., 1906; 3. Нюроп К. Культурно-исторический очерк о поцелуях. СПб., 1898; 4. Олеарий А. Описание путешествия в Московию // Россия XV—XVH вв. глазами иностранцев. Л., 1986; 5. Флетчер Дж. О государстве Русском. СПб., 1905.

И. Шангина