НЕВСТАНИХА. (НЕСТОЮЧКА, ПЛОТСКАЯ НЕМОЧЬ)

Половое бесси­лие, импотенция у мужчин. Причиной Н. считали как бо­лезнь или старость, так и колдовство (порчу).

По поверьям, колдуны напускали Н. на мужей понравив­шихся им женщин; с последними они после этого вступали в греховную связь. Чаще всего, по поверьям, «портили» на Свадьбе. Это могло быть местью жениху со стороны бро­шенной им девушки, с которой он гулял до свадьбы. Чтобы лишить жениха мужской силы, нужно было подмешать ему в еду или питье своей менструальной крови. Это средство считалось таким сильным, что от него человек не только терял способность к половому общению, но мог совсем иссохнуть и умереть. В одной из деревень Вельского р-на Архангельской обл. показывали хромого пожилого человека с резко перекошенным лицом; по убеждению односельчан, его уродство явилось следствием как раз такого способа сва­дебной порчи.

Н. напускали и с помощью других средств: заонежские колдуны произносили вредоносный заговор на щепку с от­верстием от сучка либо на стручок с девятью горошинами, после чего наговоренные предметы прятали в поленницу дров или другое место, так чтобы молодой человек не смог их отыскать. Предполагали, что так же трудно будет ему отыскать и срамное место невесты. По рассказам полесских крестьян, с той же целью заделывали в стену дома молодо­женов сырое яйцо; по мере того как оно будет высыхать, высохнет и потеряет силу молодой муж. Вятские и забай­кальские колдуны, чтобы лишить молодожена силы, «наде­вали хомут» на его половой член. В Забайкалье для этого чертили крут на том месте, где парень помочился на землю, и в центр втыкали иглу. В Кемеровской обл. русские старо­жилы с той же целью сжигали в печи конский хомут, а над пеплом читали наоборот «Отче наш». Другой способ напус­тить Н. практиковался в Вятке. Там в Великий четверг при­говаривали на ножницы и соль: «Как эти ножницы кольцом, так и у раба Божьего (имя) член бы был кольцом». Этот же заговор потом на заре, до солнышка, трижды наговаривали на воду.

Чтобы излечить от Н., вятские жители прибегали к по­мощи тех же ножниц, на острия которых наговаривали: «Как эти ножницы не гнутся, не ломаются, так и у раба Божия (имя) чтобы член стоял». Для избавления от Н. больной переливал воду из одной деревянной чашки в дру­гую через тележную ось; натирал наговоренными двумя кусками сала половой член и мочился в отверстие старой тележной оси; терся половым членом о дышло или осино­вый сучок (фигурирующий в народных обрядах как муж­ской символ). В Заонежье, чтобы не случилось «нестоюч — ки», жених старался встать в избе прямо под торчащий в потолочной балке сучок. Замужние женщины, чтобы излечить мужа от слабости, посылали его в баню, где он должен был помочиться в ведерко сквозь венчальное коль­цо. Потом содержимое ведерка выливал на себя со слова­ми: «Пусть на дубу ствол и сто веток стоят, как железо…» и т. д. Хорошим средством против Н. считалась кровь из петушиного гребня (одно из иносказательных названий полового члена — «петушок»), а также кушанье, приготов­ленное из тридцати воробьев, живьем запаренных в глиня­ном горшке.

Н. могла быть не только магического характера, но в числе ее причин были и анатомические особенности: недо­развитость тестикул, отсутствие их в мошонке из-за болез­ни или травмы. Человек, неспособный к половой жизни по этой причине, на Русском Севере назывался «безнутрый» или «килун». Как правило, он обречен был на одинокую жизнь. «Нечего делать с ним», — говорили женщины. Если способность к половой жизни утрачивалась по старости, иногда предпринимали попытки вернуть ее при помощи средств народной медицины, среди которых первое место принадлежало бане. В Верхней Тойме (Архангельской обл.) женщины рассказывали трагикомическую историю времен Великой Отечественной войны. «Была война, всех мужиков на войну угонили. А женки-то есть молодые. Им-то „надо". Женки думали-думали и говорят: — Давайте баню вытопим, да какого-нибудь дедку изобиходим, он, может быть, пооб — нимает какую-нибудь. — Истопили баню, спроводилитам дедку и молодую бабу, ну не очень-то и молодую А другие слушают у бани, чего они там делают. Старик-то и гово­рит: — Ищи-ищи, доченька, должен быть… никак уж утя­нуло". — А она не может найти там „петуха"-то, он ста­рик, так у него уже утянуло». В этом случае все народные средства оказывались бесполезны.

Литература:

1. Вятский фольклор: заговорное искусство. Котельнич, 1989; 1994; 2. Логинов К. К. Семейные обряды и верования русских За — онежья. Петрозаводск, 1993; 3. Русский эротический фольклор. М., 1995; 4. Архив МАЭ РАН, д. 1508.

Т. Щепанская