Главная > Мужики и бабы в русской культуре > МОЛОДУХА (БАБИЦА, ВБЮНИЦА, МОЛОДКА, МОЛОДУШКА, НО­ВОБРАЧНАЯ, РЖАНИЦА, РОБИТКА)

МОЛОДУХА (БАБИЦА, ВБЮНИЦА, МОЛОДКА, МОЛОДУШКА, НО­ВОБРАЧНАЯ, РЖАНИЦА, РОБИТКА)

Женщина в первый год брака.

Название «М.» женщина получала в ходе свадебного ри­туала на следующий день после брачной ночи и сохраняла его вплоть до рождения первого ребенка. Включение М. в семью мужа, в новый для нее деревенский коллектив, а также в социовозрастную группу замужних женщин про­исходило в результате обрядов, которые были чрезвычайно разнообразны и носили как семейно-родственный, так и об­щинный характер.

Первым обрядовым действием этого ряда было опове­щение всех родственников о «рождении молодухи», то есть

Потере ею девственности. В разных местностях России об этой новости сообщали различными способами. В Вологод­ской губ., например, об этом сообщала свекровь за чаем, который устраивался после утренней бани новобрачных. Она говорила отцу М.: «Спасибо, сватушко, за твою дочку, что цестная!» (4, с. 561). В Архангельской губ. брачную рубаху М. торжественно проносили по всей деревне, как доказательство «честного» превращения девушки в жен­щину. В Новгородской губ. родственников оповещали о про­исшедшем событии, вынося гостям бутылку с красным вином, повязанную красной лентой. В деревнях Среднего Поволжья молодой во время обряда «баня новобрачных», выйдя из бани, говорил родственникам: «Слава Богу, ноче­вали честно!» После этих слов вся родня отправлялась в баню, где М., одетая только в брачную рубаху, должна была поклониться и повернуться к пришедшим спиной, демонстрируя «свою честность», отпечатавшуюся на рубахе. Дружка при этом говорил: «Как в добрых людях, так и у нас!» (3, с. 92).

Обряды приобщения М. к новой семье, проводившиеся на следующий день после брачной ночи, были столь же раз­нообразны. Во всех деревнях северной и центральной части Европейской России М. начинала вхождение в семью мужа в момент обряда посещения бани (см. Баня новобрачных). Одним из широко распространенных обрядовых действий приобщения М. к родовым культам мужа было посещение ею колодца или источника воды. В большинстве деревень ее обычно сопровождал кто-нибудь из родственников мужа, чаще золовка. Придя к колодцу, М. бросала в воду деньги, кольца, горбушку хлеба, которую держала за пазухой во время венчания. Это делалось, по словам крестьян, для того, чтобы «вода ее признала», «вода ее полюбила». Вернувшись домой, М. угощала водой свекровь: «Пей, мамынька, воду слаще меду!» (4, с. 562). Фактически во всех деревнях М. на второй день свадьбы должна была преподнести каждому родственнику мужа подарок, угостить водкой и поклониться в ноги, прося полюбить ее и принять в семью. В Воло­годской губернии М. вставала рядом с рукомойником и по­давала полотенце каждому умывающемуся: сначала мужу, затем свекру, свекрови и по очереди всем пришедшим в дом родственникам, тем самым как бы включая себя в их родственный круг. В деревнях Среднего Поволжья актом признания новой родни было угощение М. всех родствен­ников творожным сыром или пряниками во время пира вто­рого дня.

Принятию М. в семью предшествовали испытания, во время которых она должна была показать свои хозяйст­венные способности, сообразительность, а также такие свойства характера, как терпение и кротость. Самым рас­пространенным из них была проверка умения М. мести пол. Дружка подавал ей веник, обвязанный полотенцем, а присутствовавшие родственники бросали ей под ноги «сено-солому», разный мусор и деньги. От М. требовалось терпеливо подметать, не сердясь на веселящихся гостей, а собранные деньги по разрешению свекра взять себе. Во многих русских деревнях невестка должна была проде­монстрировать свое умение печь блины, шаньги, оладушки. В Вологодской губ. она просила на это разрешение у све­крови. «Матушка! — говорила она. — Пусти меня к печке погриться!» — а та ей отвечала: «Погрийся, дитятко!» (4, с. 562). Нередко невестке полагалось в присутствии всей родни напрясть шерсти и накормить корову. М., вы­полняя эти задания, демонстрировала, что в дом пришла «пряха, ткаха»:

По воду хожайка, щей варея, Щей варея, хлеба печея. Испечет — не сожгет, Сварит — не прольет, На стол принесет — Поклонится, Поклонится — Не отворотится.

Включение М. в социовозрастную группу замужних жен­щин проводилось также через обряды. Весной женщины деревни приглашали ее на свой праздник, носивший назва­ние «моргостъе», «ссыпчина», «братчина». Там они угощали ее пирогами, куриным мясом, яйцами, сладким пивом и да­вали различного рода полезные наставления: как строить свои отношения со свекровью, как сделать, чтобы муж всег­да любил и жалел, как зачать мальчика и т. п. Иногда М. устраивала праздник у себя дома, приглашая всех женщин деревни. В Пермской губ. гости валили М. на лавку и, за­драв ей подол рубахи и сарафана, хлестали веником, чтобы она была плодовитой в браке.

В русских деревнях имели широкое распространение также смотры молодух. Они происходили в весенне-летний период и принимали разные формы. Наиболее часто встречались величания М. в хороводе. Девушки приглаша­ли ее в центр хоровода, а она благодарила их: «Низко кла­няюсь красным девушкам, молодым молодушкам, парням холостеньким, дедушкам, дядюшкам, бабушкам и тетуш­кам! Сватам и свахам, всем одним махом! Прошу принять меня к себе, а не отогнать от себя» — и делала три низ­ких поклона на четыре стороны. После третьего поклона девушки начинали величальную песню, в которой обраща­лись к М. по имени и отчеству. Она вторично благодарила их: «Благодарю покорно, красные девушки, молодые моло­душки. Усех вас поравнено, усех вас за едино. За ваше угощенье сорок одно почтение! Маленький поклончик при­мите, а большой поболе подожите». При этом зрители делали разные замечания: «Матушка, покорись да пониже поклонись!» (2, с. 167).

Литература:

1. Громыко М. М. Мир русской деревни. М., 1991; 2. Громыко М. М. Традиционные нормы поведения и формы общения русских крестьян XIX в. М., 1986; 3. Зорин Н. В. Русский свадебный ритуал. М., 2001; 4. Макашина Т. С. Свадебный обряд // Русский Север М., 2001.

И. Шангина

Комментарии закрыты.