ЧДЦОРОДИЕ
Способность женщины рожать детей, воспринималась в народе как Божья милость. В детях видели основное богатство семьи, а материнство считалось главной ценностью женщины, смыслом и содержанием ее жизни. Деторождение осмыслялось, с одной стороны, как способ самовоспроизводства коллектива родственников, а с другой — определяло статус «полноценного» человека, как женщины, так и мужчины. Общественное мнение гласило: «У здорового человека дети должны быть у всякого, а то какой же это человек, который детю не имеет».
Самое распространенное пожелание молодоженам на Свадьбе звучало так: «Дай Бог вам, Иван Иванович, богатеть, а вам, Марья Ивановна, спереди горбатеть». Повсеместно для пожелания потомства во время свадебного ритуала молодых осыпали зерном и хмелем (символизирующими плодородие); в Псковской губ. новобрачных секли гороховыми плетями после венчания. Перед венчанием невеста грызла церковный замок или ключ со словами: «Мне брюхатеть, а тебе прихоти носить». Характер некоторых обрядовых действий позволяет видеть в них имитацию родов: во Владимирской губ. в первый день после свадьбы соседки приносили молодой в коробе ребенка пяти лет (диалектное выражение: «ходить коробом» означает быть беременной); на Русском Севере сваха пропускала под подолом невесты пирог с рыбой, который тут же съедался молодыми. В Нижегородской губ. молодых из-за свадебного стола выводили с той же стороны, с какой они зашли, чтобы избежать кругового обхода стола, иначе «молодая не будет родить».
В Вятском крае жених и невеста брали с собой сыр на свадьбу, чтобы не остаться бездетными; если «сыр забыли в церкви, молодушка безребятница будет». В центральных губерниях второй день свадьбы назывался «сырный день» или «сырный обед»; в свадебных песнях младенец сравнивался с сыром: «Роди ты мне сына, / Как белого сыра».
Действенным средством обретения Ч. считалась молитва, соответственно бесчадие объяснялось нерадивостью в молитве: «Мало и плохо Бога молили, потому и детей не родили». О рождении мальчиков молились св. Иоанну Воину, а девочек — Роману Чудотворцу. Тем не менее в некоторых локальных традициях так называемым вымоленным детям приписывались отрицательные качества. Так, в Орловской губ. считали, что вымаливать детей у Бога нехорошо, из них выйдут разбойники или распутные: «Вымоленный сын — не сын, из него все равно толку не будет».
Бесплодие считалось одним из самых страшных наказаний Божьих за грехи супругов. Чаще в бесплодии обвиняли женщину, которую считали «пустой», «неплодкой», «комо — ницей», «нетелец», а иногда и мужчину — его называли «комолый», «безукладный» (ср. таьсже традицию приглашать другого мужчину, если у мужа «силы не хватает»). По свидетельству из Пензенской губ., в случае бесплодия «жены сознательно дают волю своим мужьям». Там же общественное мнение оправдывало «распутство» жены с целью родить ребенка.
Избавление от бесплодия являлось одной из самых разработанных областей народной медицины. Значительная часть магических действий репродуктивного характера связана с заглатыванием различных субстанций, обладающих семантикой плодовитости. Так, женщину-«неродиху» кормили запеченным в пироге пупком новорожденного или запаривали пуповину в кипятке и «эту срамну воду пььот»; ели заговоренный хлеб, лягушьсу, кровь и половые органы зайца, петуха, пили разведенный пепел из кадила, чтобы «брюхо прильнуло». Чтобы иметь детей, брали из лаптя пятое лыко с подошвы, высушивали его, стирали в порошок и пили натощак двенадцать зорь. Повсеместно была распространена традиция пить настои трав и ягод, для чего использовали нутрец, чир, можжевельник, мускатный орех, белый имбирь.
У кубанских казаков бесплодная женщина брала несколько зерен гороха или ячменя, мочила в течение двух-трех дней в холодной воде, в которой предварительно мылась рубаха после регул, и затем сажала их в горшок с землей, той же водой поливала, пока не появятся ростки. Сколько проростков съест женщина, столько детей у нее и родится. Символом детородной силы считался «росной ладан», который нужно было пить на дворе, на открытом воздухе. От бесплодия съедали таьсже корень в виде «ладошки, имеющей пять отростков, пальцев, если левую «руьсу» съесть, то и у бездетной будут дети».
Лечение бесплодия осуществлялось с помощью массажа живота. У кубанских казаков женщину предварительно парили в горячей воде, в которую опускали железняк, нехвощу, душицу, семижильник, подорожник. Потом поили водкой с калганом, настоем из можжевельника.
Некоторые магические приемы для достижения плодовитости были основаны на контакте с многодетной женщиной или беременной. Бездетная носила сорочьсу многодетной
Матери, садилась на то место, где сидела роженица, брала через изгородь у беременной изо рта в рот пучок хлебных злаков. Заметную роль в лечении бесплодия играли христианские мотивы. Водой, которой мыли икону «Всех Святых», поили бездетную женщину. Также действенными считались обеты святым, совершение паломничества к святым местам, источникам, чудотворным иконам, дарение вотив (предметов, посвященные Богу) в храмы.
В Сибири, по народным представлениям, появлению своих детей способствует усыновление чужого ребенка: бесплодным женщинам советовали взять приемного мальчика, чтобы рождались собственные сыновья.
Идеалом супруги в общественном сознании была многодетная мать. В семьях крестьян дети являлись главной надеждой и опорой в хозяйстве, дополнительной рабочей силой. Бездетным в случае старости и болезни грозила нищета и разорение. Именно поэтому общественное мнение поощряло многочадие, заботясь, таким образом, о благополучии всей крестьянской общины.
Литература:
1. Баранов Д. А. «Незнакомые» дети (к характеристике образа новорожденного в русской традиционной культуре // Этнографическое обозрение. 1998. № 5; 2. Демич В. Ф. Педиатрия у русского народа. СПб., 1892; 3. Мазалова Н. Е. Состав человеческий. Человек в традиционных соматических представлениях русских. СПб., 2001; 4. Покровский Е. А. Физическое воспитание детей у разных народов преимущественно России. Материалы для медико-антропологического исследования. М., 1884; 5. Попов Г. Русская народно-быто — вая медицина. По материалам этнографического бюро кн. В. И. Те — нишева. СПб., 1903; 6. Архив РЭМ, ф. 7, on. 1.
Д. Баранов