Не гонитесь за деньгами, идите им навстречу

 Знаменитому мил­ли­оне­ру Арис­то­те­лю Онас­си­су при­над­ле­жит за­ме­ча­тель­ная в сво­ем ро­де фра­за: «Не го­нись за день­га­ми, иди им нав­с­т­ре­чу». Ка­жет­ся, что это ут­вер­ж­де­ние не бо­лее чем прос­тая иг­ра слов. Но это заб­луж­де­ние. Пе­ред на­ми са­мый нас­то­ящий ре­цепт бла­го­сос­то­яния: День­ги ле­жат пред то­бой, но они ис­че­за­ют в тот же миг, ког­да ты пус­ка­ешь­ся за ни­ми в по­го­ню. Зна­чи­тель­но эф­фек­тив­нее дож­дать­ся, ког­да они об­ру­шат­ся в за­го­тов­лен­ную то­бою ло­вуш­ку. Что­бы убе­дить­ся в этом, дос­та­точ­но взгля­нуть на сов­ре­мен­ную за­пад­ную эко­но­ми­ку. То, что я бу­ду сей­час рас­ска­зы­вать, для боль­шин­с­т­ва на­ших со­оте­чес­т­вен­ни­ков по­ка­жет­ся чем-то не­ре­аль­ным, но это, по­верь­те мне, чис­тая прав­да.

 Все вы, ко­неч­но, зна­ете, что есть та­кое де­ло, как «кре­дит­ные кар­точ­ки». Но здесь нуж­но ого­во­рить­ся: на­ши (т. е. оте­чес­т­вен­ные) кре­дит­ные кар­точ­ки и их (т. е. за­пад­ные — зо­ло­то­го мил­ли­ар­да) кре­дит­ные кар­точ­ки — это две аб­со­лют­но раз­ные ве­щи. Как ра­бо­та­ет этот ин­с­т­ру­мент в Рос­сии? Здесь он чем-то на­по­ми­на­ет сбе­ре­га­тель­ную книж­ку, с тем лишь от­ли­чи­ем, что вы пря­мо с ней мо­же­те от­п­ра­вить­ся в ма­га­зин или в рес­то­ран, где, в слу­чае осу­щес­т­в­ле­ния ва­ми по­куп­ки, из нее вы­чер­к­нут ка­кую-то сум­му де­нег. То есть у вас их вы­чер­к­нут из книж­ки, а по­том по­лу­чат ва­ши день­ги уже из бан­ка, где на­хо­дит­ся ваш счет. Рос­сий­с­кая кре­дит­ная кар­та, ины­ми сло­ва­ми, об­лег­ча­ет про­цесс вза­имо­дей­с­т­вия про­дав­ца и по­ку­па­те­ля за счет то­го, что рас­чет меж­ду ни­ми про­хо­дит по «без­на­лу».

 Западная кре­дит­ная кар­та — су­щес­т­во со­вер­шен­но иной по­ро­ды, это нас­то­ящая Кре­дит­ная Кар­та. Что зна­чит это уточ­не­ние? Бук­валь­но сле­ду­ющее: вы рас­п­ла­чи­ва­етесь не сво­ими день­га­ми, а день­га­ми, ко­то­рые вы тут же, на мес­те, осу­щес­т­в­ляя по­куп­ку то­ва­ров или ус­луг, бе­ре­те у бан­ка в кре­дит. Ины­ми сло­ва­ми, ес­ли в пер­вом слу­чае («рос­сий­с­кой кре­дит­ки») вы рас­п­ла­чи­ва­етесь сво­ими кров­но за­ра­бо­тан­ны­ми и уже вы­дан­ны­ми вам в ка­чес­т­ве воз­наг­раж­де­ния день­га­ми, то во вто­ром слу­чае («за­пад­ной кре­дит­ки») вы рас­п­ла­чи­ва­етесь день­га­ми бан­ка, т. е. те­ми день­га­ми, ко­то­рые вы еще не за­ра­бо­та­ли, а пла­ни­ру­ете за­ра­бо­тать и, со­от­вет­с­т­вен­но, это­му бан­ку от­дать.

 То есть «за­пад­ная кре­дит­ка» поз­во­ля­ет вам жить в долг. Для нас, рос­си­ян, это со­вер­шен­но неп­ри­выч­но и да­же ди­ко, нам ка­жет­ся это опас­ным, нам ка­жет­ся, что «это как-то не­лов­ко брать в долг». Но на За­па­де по­доб­ное не­ког­да от­но­ше­ние к день­гам те­перь кар­ди­наль­но из­ме­ни­лось. Там все жи­вут в долг — в долг по­ку­па­ют нед­ви­жи­мость и вып­ла­чи­ва­ют дол­ги де­сят­ка­ми лет, в долг по­ку­па­ют ма­ши­ны, в долг от­ды­ха­ют, в долг раз­в­ле­ка­ют­ся и т. п.

 Если ра­зоб­рать­ся, то ока­зы­ва­ет­ся, что это очень удоб­но. Вот мы, нап­ри­мер, вы­нуж­де­ны ютить­ся в ком­му­нал­ках, от­к­ла­ды­вая на соб­с­т­вен­ную квар­ти­ру, ко­то­рую по­лу­чим толь­ко в глу­бо­кой ста­рос­ти; поль­зо­вать­ся об­щес­т­вен­ным ав­тот­ран­с­пор­том, на­де­ясь, что ког­да-ни­будь у нас бу­дут день­ги, что­бы об­за­вес­тись соб­с­т­вен­ным ав­то­мо­би­лем; нам при­хо­дит­ся го­да­ми ко­пить на ту­рис­ти­чес­кую по­ез­д­ку за ру­беж и т. д., и т. п.

 Система за­пад­но­го кре­ди­то­ва­ния пос­ту­па­ет ина­че, она го­во­рит: «За­чем ждать? Бе­ри все сей­час, пря­мо сей­час поль­зуй­ся, а по­том от­дашь!» Ну и дей­с­т­ви­тель­но, по­че­му не на­чать сра­зу, смо­ло­ду, жить в от­дель­ной квар­ти­ре? Все рав­но ты на нее ко­пишь, от­к­ла­ды­ва­ешь, а здесь — сра­зу на­чи­на­ешь поль­зо­вать­ся и пос­те­пен­но от­к­ла­ды­ва­ешь. Эта сис­те­ма удоб­на всем учас­т­ни­кам эко­но­ми­чес­ко­го про­цес­са. По­ку­па­те­лям — пос­коль­ку они мо­гут сра­зу все ку­пить, на­чать жить нор­маль­но, а по ме­ре сил и воз­мож­нос­тей от­да­вать за­дол­жен­ные сред­с­т­ва, про­из­во­ди­те­лям —

 потому что они все сбы­ва­ют сра­зу, не до­жи­да­ясь, ког­да воз­рас­тет прес­ло­ву­тая «по­ку­па­тель­ная спо­соб­ность» граж­дан (в про­тив­ном слу­чае она, быть мо­жет, и вов­се ни­ког­да не вы­рас­тет, ведь эти граж­да­не са­ми, в свою оче­редь, яв­ля­ют­ся про­из­во­ди­те­ля­ми и нуж­да­ют­ся в том, что­бы их то­вар был вос­т­ре­бо­ван, ина­че они ра­зо­рят­ся, и вся эко­но­ми­ка по­ле­тит в тар­та­ра­ры). Удоб­но это и го­су­дар­с­т­ву, ведь ему не нуж­но те­перь зас­тав­лять сво­их граж­дан ра­бо­тать и вво­дить в Уго­лов­ный ко­декс статьи о на­ка­за­нии за «ту­не­яд­с­т­во». Лю­ди са­ми го­то­вы ра­бо­тать, при­чем не пок­ла­дая рук, пос­коль­ку им не хо­чет­ся ли­шать­ся все­го то­го, что они по­лу­чи­ли за счет сде­лан­ных ими кре­ди­тов. То есть все, дей­с­т­ви­тель­но, до­воль­ны.

 На чем дер­жит­ся эта сис­те­ма? На со­во­куп­нос­ти вза­им­ных ин­те­ре­сов всех сто­рон: го­су­дар­с­т­ву нуж­но, что­бы его эко­но­ми­ка рос­ла, а для это­го его граж­да­не дол­ж­ны ра­бо­тать; граж­да­не хо­тят жить по-че­ло­ве­чес­ки, при­чем не ког­да-ни­будь в «свет­лом бу­ду­щем», а сра­зу, так что ра­бо­тать они сог­лас­ны; на­ко­нец, про­из­во­ди­тель всег­да име­ет пот­ре­би­те­ля, соз­да­ет то­ва­ры и улуч­ша­ет тем са­мым сос­то­яние на­ци­ональ­ной эко­но­ми­ки, что для го­су­дар­с­т­ва — нас­то­ящее счас­тье, по­это­му оно под­дер­жи­ва­ет бан­ков­с­кую сис­те­му, об­лег­ча­ет ей ра­бо­ту, га­ран­ти­ру­ет ее де­ятель­ность и т. д., и т. п. Ко­ро­че го­во­ря, круг зам­к­нул­ся, все до­воль­ны, а осо­бен­но до­воль­ны, как это ни па­ра­док­саль­но,

 сами бан­ки. Ведь бан­ки за­ра­ба­ты­ва­ют не на том, что у них мно­го де­нег, а на том, что че­рез них про­хо­дит­м­ного де­нег, а они «обслу­жи­ва­ют» сче­та (бан­ки по­лу­ча­ют про­цен­ты с про­шед­ших че­рез них де­нег). В по­доб­ной си­ту­ации прак­ти­чес­ки все день­ги, ко­то­рые есть, про­хо­дят че­рез бан­ки, да­же не об­на­ли­чи­ва­ясь (100-дол­ла­ро­вые ку­пю­ры, как вы, на­вер­ное, зна­ете, хо­дят по ми­ру, не внут­ри США, где их не­ко­то­рые лю­ди да­же, ка­жет­ся, ни­ког­да тол­ком не ви­де­ли): бюд­жет­ные день­ги, сред­с­т­ва ка­пи­та­лис­тов, зар­п­ла­ты тру­дя­щих­ся, их тра­ты и т. п. — все это дос­то­яние про­хо­дит и кур­си­ру­ет внут­ри бан­ков — с од­них сче­тов на дру­гие сче­та, ос­тав­ляя в них, в са­мих этих бан­ках, ка­кой-то пус­тя­ко­вый про­цент, ко­то­рый в сум­ме с та­кой мас­сы де­неж­ных средств ока­зы­ва­ет­ся прос­то ги­ган­т­с­ким.

 Вот та­кая фан­тас­ти­чес­кая, не­обы­чай­но слож­ная сис­те­ма сто­ит за каж­дой от­дель­но взя­той «за­пад­ной кре­дит­кой». Но к че­му я все это рас­ска­зы­ваю? А вот к че­му! Мы все жи­вем по ста­ро­му бен­де­ров­с­ко­му прин­ци­пу: «утром день­ги — ве­че­ром стулья», что есть оче­вид­ная и от­ча­ян­ная по­го­ня за «зо­ло­тым тель­цом». За­пад, как мы мог­ли за­ме­тить, жи­вет, ос­но­вы­ва­ясь на прин­ци­пи­ально иной иде­оло­гии: «утром стулья — ве­че­ром день­ги, а ес­ли не смо­же­те ве­че­ром, то за­не­сете по воз­мож­нос­ти». То есть ник­то там ни за ка­ки­ми день­га­ми не бе­га­ет, а прос­то хо­дит и го­то­вит для них мес­то, а «свя­то мес­то», как из­вес­т­но, пус­то не бы­ва­ет. Ка­ков ре­зуль­тат? Ну, вряд ли его нуж­но как-то осо­бен­но ил­люс­т­ри­ро­вать — са­ми зна­ете, как оно у них там и как оно у нас здесь.

 То, что лю­ди жи­вут в кре­дит, оз­на­ча­ет бук­валь­но сле­ду­ющее: ник­то не тре­бу­ет «день­ги впе­ред», ник­то не нас­та­ива­ет «на пре­доп­ла­те». Ло­ги­ка вза­имо­дей­с­т­вия здесь пря­мо про­ти­во­по­лож­ная. Ко­рот­ко ее мож­но сфор­му­ли­ро­вать сле­ду­ющим об­ра­зом: возь­ми­те наш то­вар, мы уве­ре­ны, что он вам пон­ра­вит­ся, по­то­му что это хо­ро­ший то­вар; ес­ли он вам пон­ра­вит­ся, то вы зап­ла­ти­те, а ес­ли не пон­ра­вит­ся — не бе­да, он пон­ра­вит­ся ко­му-то дру­го­му; мы не бо­им­ся по­те­рять, мы хо­тим, что­бы вы ни­че­го не по­те­ря­ли, а по­то­му бе­ри­те; мы не пы­та­ем­ся вы­да­вить из вас ва­ши день­ги, мы хо­тим, что­бы вам хо­те­лось поль­зо­вать­ся тем, что мы про­из­во­дим. Как это ни уди­ви­тель­но, эта сис­те­ма ра­бо­та­ет, а та, ко­то­рую ис­поль­зу­ем мы, к со­жа­ле­нию, не вы­дер­жи­ва­ет ни­ка­кой кри­ти­ки.

 Помните: вы, ко­неч­но, не дол­ж­ны от­ка­зы­вать­ся от де­нег (или ка­ких-то их ана­ло­гов), но пе­рес­тань­те стре­мить­ся к их об­ре­те­нию. Ес­ли мы пы­та­ем­ся, как те­перь го­во­рят, «на­жить де­нег», то мы прос­то пси­хо­ло­ги­чес­ки ока­зы­ва­ем­ся нес­по­соб­ны­ми их вкла­ды­вать, мы ин­с­тинк­тивно ждем при­бы­ли преж­де вло­же­ний, а это не­оп­рав­дан­но. Мы при­вык­ли ин­те­ре­со­вать­ся не пер­с­пек­тивностью ра­бо­ты (той или иной де­ятель­нос­ти), а зар­п­ла­той и Го­но­ра­ром. Но пер­с­пек­тив­ность ра­бо­ты га­ран­ти­ру­ет хо­ро­ший го­но­рар, а хо­ро­ший го­но­рар, к со­жа­ле­нию или к счас­тью, не га­ран­ти­ру­ет ни­че­го. От­дай­те свои «стулья» и тог­да вы по­лу­чи­те «день­ги», об­рат­ный по­ря­док, хоть мы к не­му и при­вык­ли, в сов­ре­мен­ном ми­ре не ра­бо­та­ет.

 И вот еще од­на де­таль, ко­то­рая, впро­чем, са­мо­оче­вид­на: вы не дол­ж­ны бе­гать за день­га­ми, но прос­то обя­за­ны де­лать так, что­бы им хо­те­лось вас по­се­тить или же вам от­дать­ся (это как ко­му бу­дет угод­но). Де­нег вок­руг — ог­ром­ное ко­ли­чес­т­во, это ведь не зо­ло­то, это то, что рож­да­ет­ся в про­цес­се ра­бо­ты. Отыс­ки­вайте воз­мож­нос­ти, а не день­ги, и тог­да день­ги при­дут к вам са­ми. Ес­ли же вы бу­де­те иг­но­ри­ро­вать воз­мож­нос­ти, ко­то­рые пре­дос­тав­ля­ет вам жизнь, и рас­счи­ты­ваете на ско­рые ди­ви­ден­ды, то ни­че­го не дож­де­тесь.

  За­ри­сов­ка из пси­хо­те­ра­пев­ти­чес­кой прак­ти­ки: «Или пос­тель, или над­бав­ка!»

 Знаете, чем «раб­с­т­во» от­ли­ча­ет­ся от «не­раб­с­т­ва»? Ра­бу пла­тят не за то, что он что-то сде­лал, а за то, что он есть. Да, ему пла­тят — его со­дер­жат, т. е. кор­мят, оде­ва­ют, рас­по­ла­га­ют на ноч­лег, обес­пе­чи­ва­ют ка­кую-ни­ка­кую ме­ди­цин­с­кую по­мощь, час­то об­ра­зо­вы­ва­ют (по край­ней ме­ре, в про­фес­си­ональ­ной сфе­ре). Это пла­та за то, что он есть. А сде­лал он что-то или не сде­лал — это на его до­хо­дах ни­как не ска­зы­ва­ет­ся, а по­то­му ему, ко­неч­но, удоб­нее ни­че­го не де­лать.

 Вот в СССР и бы­ла са­мая нас­то­ящая раб­с­кая сис­те­ма, к ко­то­рой нас при­учи­ли и ко­то­рой мы обу­чи­лись. Нам «пла­ти­ли» за то, что мы бы­ли, име­лись в на­ли­чии, а вов­се не за то, что мы де­ла­ли. Вспом­ни­те, лю­бая ини­ци­ати­ва ра­бот­ни­ка, лю­бое его ра­ци­она­ли­за­тор­с­кое или ка­кое еще угод­но пред­ло­же­ние пре­се­ка­лось на­чаль­с­т­вом са­мым жес­то­чай­шим об­ра­зом.

 Почему? По­то­му что для воп­ло­ще­ния этой ини­ци­ати­вы, во-пер­вых, нуж­но бы­ло хоть как-то отор­вать свою пя­тую точ­ку от «на­чаль­с­т­вен­но­го крес­ла» и хо­тя бы прос­то ра­зоб­рать­ся в пред­ла­га­емом но­вов­ве­де­нии, а по­том его ле­га­ли­зо­вать (не бо­лее то­го!). Во-вто­рых, и это, мо­жет быть, са­мое су­щес­т­вен­ное (без это­го ка­чес­т­ва в «на­чаль­с­т­вен­ное крес­ло» со­вет­с­кие струк­ту­ры во­об­ще не пус­ка­ли), нуж­но по­бес­по­ко­ить в свою оче­редь уже свое на­чаль­с­т­во. Ведь ес­ли твое, как на­чаль­ни­ка, пред­п­ри­ятие нач­нет пе­ре­вы­пол­нять план, это пот­ре­бу­ет из­ме­не­ния ге­не­раль­но­го пла­на, а по­том еще, не дай бог, рас­п­рос­т­ра­не­ния это­го опы­та на дру­гие ана­ло­гич­ные кон­то­ры. А это уже, как вы по­ни­ма­ете, нас­то­ящая го­лов­ная боль, мо­ро­ка, бес­по­кой­с­т­ве!

 Нет, в на­шем оте­чес­т­ве по­доб­ные на­чаль­ни­ки про­из­водств не мог­ли най­ти ни­ка­кой под­дер­ж­ки, а при пер­вой воз­мож­нос­ти и вов­се сни­ма­лись со сво­их мест как не­удоб­ные. И ведь они дей­с­т­ви­тель­но бы­ли не­удоб­ны­ми: ес­ли ник­то ни­че­го не " де­ла­ет, а кто-то что-то на­чи­на­ет де­лать, он бес­по­ко­ит тех, кто ни­че­го не де­ла­ет. Ми­рить­ся с по­доб­ны­ми «на­ру­ши­те­ля­ми спо­кой­с­т­вия» нель­зя ка­те­го­ри­чес­ки! — этот прин­цип ис­по­ве­до­ва­ла вся со­вет­с­кая сис­те­ма, а по­то­му он стал пси­хо­ло­ги­чес­ким сте­ре­оти­пом, си­дя­щим в каж­дом из нас, в каж­дом из тех, кто. сос­тав­лял «че­ло­ве­чес­кую мас­су» этой сис­те­мы.

 Мы при­вык­ли си­деть ров­но на сво­ей пя­той точ­ке, бу­ду­чи в пол­ной уве­рен­нос­ти, что это «си­де­ние» и есть ра­бо­та. Это не так, сов­сем не так! Но спро­сишь у оте­чес­т­вен­но­го ра­бот­ни­ка: " «Что ты де­лал се­год­ня днем?», — и он от­ве­тит: «Я был на ра­бо­те». За­меть­те: не ра­бо­тал, не де­лал то-то и то-то, а «был на ра­бо­те». Вот в са­мой этой фор­му­ли­ров­ке, обоз­на­ча­ющей не со­вер­ше­ние де­ятель­нос­ти, а вре­мяп­реп­ро­вож­де­ние «на ра­бо­те», и сок­ры­та на­ша ос­нов­ная рос­сий­с­кая бе­да, ко­то­рая, воп­ре­ки ус­то­яв­ше­му­ся мне­нию, от­нюдь не в ду­ра­ках и не в до­ро­гах, а в том, что под ра­бо­той мы по­ни­ма­ем от­бы­тие не­кой по­вин­нос­ти, а вов­се не кон­с­т­рук­тив­ный, со­зи­да­тель­ный труд. Эта раб­с­кая по­вин­ность аб­со­лют­но не­эф­фек­тив­на, она не кон­ку­рен­тос­по­соб­на. Раб­с­кий труд — это са­мый ком­мер­чес­ки не­сос­то­ятель­ный труд. При­чем стра­да­ют в этом слу­чае не толь­ко на­ни­ма­те­ли, а преж­де все­го са­ми ра­бот­ни­ки. В ко­неч­ном ито­ге, здесь все в од­ной уп­ряж­ке.

 Один из мо­их па­ци­ен­тов, круп­ный биз­нес­мен, на за­ре сво­его биз­не­са, ког­да он толь­ко при­ехал из США, обу­чив­шись там за­пад­но­му ме­нед­ж­мен­ту, сра­зу стол­к­нул­ся здесь с рос­сий­с­кой дей­с­т­ви­тель­нос­тью, ко­то­рая пот­ряс­ла его в бук­валь­ном смыс­ле это­го сло­ва. Де­ло бы­ло так. Он соз­дал в Мос­к­ве фир­му, ко­то­рая за­ни­ма­лась оп­то­вы­ми за­куп­ка­ми и рас­п­рос­т­ра­не­ни­ем про­до­воль­с­т­вен­ных то­ва­ров. Склад фир­мы ра­бо­тал круг­ло­су­точ­но, ведь, как из­вес­т­но, кто ра­но вста­ет, то­му Бог по­да­ет, а кто и вов­се не ло­жит­ся — тот яв­но со­бе­рет луч­ший уро­жай. Хо­тя, ко­неч­но, в ноч­ное вре­мя ко­ли­чес­т­во кли­ен­тов, нуж­да­ющих­ся в по­пол­не­нии по­лок сво­их ма­га­зи­нов, бы­ло не­боль­шим, но все же они бы­ли, от­сю­да и ре­жим ра­бо­ты.

 Ночью на скла­де ос­та­вал­ся один сот­руд­ник, пос­коль­ку дел в это вре­мя, как уже я ска­зал, бы­ло нем­но­го. И вот пред­с­та­ви­те­ли ноч­ной сме­ны яви­лись к сво­ему ра­бо­то­да­те­лю с пре­тен­зи­ями, при­чем сра­зу с дву­мя: во-пер­вых, ма­ло пла­тит, а во-вто­рых, пусть он обо­ру­ду­ет спаль­ное мес­то.

 — Меня это тог­да прос­то по­ра­зи­ло, — рас­ска­зы­вал мне оте­чес­т­вен­ный «ме­нед­жер за­пад­но­го об­раз­ца». — Они про­си­ли ме­ня од­нов­ре­мен­но о двух ве­щах: что­бы я по­вы­сил им зар­п­ла­ту и обо­ру­до­вал пос­тель, что­бы они мог­ли спать во вре­мя ра­бо­ты, за ко­то­рую я дол­жен был по­вы­сить им зар­п­ла­ту! В ноч­ную сме­ну ра­бо­ты дей­с­т­ви­тель­но ма­ло, но по­че­му за это «ма­ло» не­об­хо­ди­мо пла­тить боль­ше? Спаль­ное мес­то мож­но ор­га­ни­зо­вать — ну, раз нет ра­бо­ты, пусть спят. Но ка­кая раз­ни­ца, где спать — до­ма или на ра­бо­те? По­че­му в та­ком слу­чае на­до во­об­ще пла­тить за сон на ра­бо­те? И ведь я пла­тил им как за днев­ную сме­ну, где дел дей­с­т­ви­тель­но пре­дос­та­точ­но! Но они за­хо­те­ли боль­ше! Пред­с­тав­ля­ете?!

 Что ж, ком­мен­та­рии из­лиш­ни. Ло­ги­ка «за­пад­но­го ме­нед­же­ра» аб­со­лют­но оп­рав­дан­на, но наш че­ло­век при­вык по­лу­чать день­ги не за то, что он ра­бо­та­ет на ра­бо­те, а за то, что он про­во­дит на ней вре­мя. Ес­ли мы и даль­ше бу­дем рас­суж­дать по­доб­ным об­ра­зом, то, по всей ви­ди­мос­ти, ни­ког­да не бу­дем жить луч­ше. Ес­ли ты хо­чешь за­ра­ба­ты­вать — дол­жен — ра­бо­тать, и де­ло фир­мы дол­ж­но быть тво­им де­лом, ведь ес­ли фир­ма бу­дет ра­бо­тать пло­хо, то и до­хо­ды у нее бу­дут низ­кие, сле­до­ва­тель­но, за­ра­бот­ную пла­ту прос­то не с че­го бу­дет пла­тить.

 Кто- то ска­жет, что наш оте­чес­т­вен­ный ра­бо­то­да­тель, да­же по­лу­чая свер­х­п­ри­бы­ли, не бу­дет по­вы­шать сво­им сот­руд­ни­кам зар­п­ла­ту. Сог­ла­сен, по боль­шей час­ти моз­ги у на­ше­го ра­бо­то­да­те­ля ус­т­ро­ены нем­но­гим луч­ше, чем у его ра­бот­ни­ков (хо­тя чем даль­ше, тем боль­ше ста­но­вит­ся ис­к­лю­че­ний из это­го пра­ви­ла). Но по­ду­май­те вот о чем: ес­ли фир­ма нач­нет за­ра­ба­ты­вать боль­ше, то она не­из­беж­но бу­дет рас­ши­рять­ся, зна­чит, в ней бу­дет уве­ли­чи­вать­ся ко­ли­чес­т­во ру­ко­во­дя­щих (на раз­ных уров­нях) дол­ж­нос­тей, ко­то­рые оп­ла­чи­ва­ют­ся вы­ше тех, на ко­то­рых сей­час на­хо­дит­ся боль­шая часть ее сот­руд­ни­ков. Ес­ли же вы по­да­ющий на­деж­ды и на­деж­ный спе­ци­алист, то, вер­но, в слу­чае по­яв­ле­ния этих дол­ж­нос­тей они бу­дут пред­ло­же­ны имен­но вам, т. е. ва­ша зар­п­ла­та не­из­беж­но воз­рас­тет.

 Но мы про­дол­жа­ем рас­суж­дать по ста­рин­ке, ду­мать о сво­их ра­бо­то­да­те­лях как об «эксплу­ата­то­рах», от­ка­зы­ва­ем­ся ра­бо­тать в пол­ную мощь, а в ре­зуль­та­те — и са­ми не раз­ви­ва­ем­ся (что очень пе­чаль­но, пос­коль­ку без соб­с­т­вен­но­го про­фес­си­ональ­но­го раз­ви­тия нам ни­че­го нель­зя бу­дет до­бить­ся), и на­ша ра­бо­та (в том смыс­ле, что мы в ней ра­бо­та­ем) не рас­тет, а по­то­му на­ши шан­сы на по­вы­ше­ние ока­зы­ва­ют­ся ми­ни­маль­ны­ми. В ход идут преж­ние сред­с­т­ва: под­си­жи­ва­ние на­чаль­ни­ков и от­в­ра­ти­тель­ный под­ха­ли­маж. При­чем в ре­зуль­та­те все так же стра­да­ет де­ло, а в ко­неч­ном ито­ге — на­ше соб­с­т­вен­ное бла­го­сос­то­яние.

 Работодатель — это во всем ци­ви­ли­зо­ван­ном ми­ре отец род­ной, ведь он обес­пе­чи­ва­ет лю­дям воз­мож­ность за­ра­ба­ты­вать, но в на­шей, оте­чес­т­вен­ной дей­с­т­ви­тель­нос­ти он или «бур­жуй», ко­то­рый что-то там се­бе «на­ха­пал», или, в луч­шем слу­чае, «ду­рак-на­чаль­ник». И ведь да­же ес­ли он что-то и «на­ха­пал», бог мой, он те­перь дал воз­мож­ность те­бе за­ра­бо­тать! Сла­ва бо­гу, что он «на­ха­пал», жал­ко, что ма­ло еще «на­ха­пал»! Да и как не быть «ду­ра­ком-на­чаль­ни­ком», ес­ли все сот­руд­ни­ки смот­рят на не­го как на «ду­ра­ка» и ка­те­го­ри­чес­ки, я под­чер­ки­ваю, ка­те­го­ри­чес­ки изоб­ра­жа­ют из се­бя ба­ра­нов, ко­то­рые ни­че­го не по­ни­ма­ют и де­лать ни­че­го не бу­дут — хоть режь их!

 В лю­бом слу­чае мы дол­ж­ны пом­нить пра­ви­ло, ко­то­рое нет­руд­но вы­вес­ти из слу­чая, рас­ска­зан­но­го мо­им, упо­мя­ну­тым здесь па­ци­ен­том: всег­да нуж­но вы­би­рать — или пос­тель, или над­бав­ка, а по-дру­го­му прос­то не бы­ва­ет. И, кста­ти ска­зать, я бы на мес­те этих ра­бот­ни­ков дер­жал­ся за та­ко­го ру­ко­во­ди­те­ля ру­ка­ми и но­га­ми, пра­во, он зна­ет, что де­ла­ет.